Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в - Страница 82

– Чеснока не держим, чтобы не злить Штайнберга.

– Жаль. Кроме того, вампиры одержимы манией все считать. У тебя должна быть какая-нибудь крупа.

Девушка зарделась, будто ее уличили в небрежном ведении хозяйства.

– Мы всю доели, зато есть картошка. Целый мешок! Хозяин его принес как раз в ту ночь, когда мы с Гизелой залезли к тебе в спальню.

– Ага, помню, – Уолтер тоже покраснел. Он так и не поделился с ней своими теориями относительно содержимого того мешка. – Картошка, значит. Ну ладно, ее тоже можно считать. Что еще? О, святая вода!

– Мы же всю израсходовали, – удивилась Эвике, – новую– то взять негде.

– Нууу… мы могли бы попробовать сами, – сказал Уолтер без особой уверенности, а девушка прищурилась неодобрительно.

– И кто же из нас троих рукоположенный священник?

– Вот только не начинай свой догматизм! Любой мирянин может выполнять функцию священника, если у него хватит веры. Просто прочтем молитвы над водой, и она станет святой.

– Правда, что ли? – ее светлые брови полезли на лоб. – Ух ты ж! А ту воду, во флакончиках, ты тоже сам освятил?

– Нет, – с запинкой ответил Уолтер, – я попросил отца Штефана.

– Но почему?

– Гмм… нуу… – замялся англичанин. – Дело в том что… ну то есть…

Хотя он ходил в воскресную школу, и знал десяток псалмов назубок, и мог отбарабанить «Отче наш», – даже разбуженный посреди ночи, Уолтер не был уверен, что его вера достаточно крепка. Более того, что она у него есть вообще.

– Ты что же, не веришь в Бога? – ужаснулась Эвике.

– Нет, что ты, верю, конечно… хотя… я просто стараюсь об этом не задумываться. Мне кажется, что если Он обратит на меня внимание, то сотрет в порошок за грехи. Лучше лишний раз не высовываться.

Невеста понимающе кивнула.

– А я вот не помню, когда в последний раз исповедовалась. И с латынью у меня совсем худо, боюсь лишний раз прочесть Ave Maria, вдруг что-то не так произнесу? Это ж грех, наверное. Если я помолюсь, меня никто и слушать не станет. Жужи, – глухо позвала Эвике, – ты веришь в Господа?

– Конечно! – зазвенел ее чистый голосок. – И в Господа, и в Богоматерь, и во всех святых!.. Если б не верила, сестра Схоластика меня бы со свету сжила, – подумав, добавила она. Эвике схватилась за голову.

– Да что же за времена такие пошли, если только вампиры в Бога и веруют? Неужели у нас всех не хватит веры, чтобы освятить одно ведро воды?!

– Можем попытаться, – развел руками Уолтер.

Эвике тут же набрала воды, молча поставила ведро перед Уолтером и посмотрела вопросительно – дальше что?

– Давай прочтем молитвы, – предложил англичанин, опускаясь на колени. Эвике с Жужи последовали его примеру.

– Я могу псалом прочесть, – отважилась девушка, – только я не знаю, про что он.

– А я помолюсь архангелу Михаилу, защитнику от нечистой силы. Мы ему всегда молились, чтобы сестра Схоластика нас не била, – пропищала Жужи.

Уолтер начал нетвердым голосом:

– Дорогой Господь, освяти, пожалуйста, нашу воду, много времени это не отнимет…

– De profundis clamavi ad te Domine…

– … я понимаю, что у Тебя много других дел, но нам очень нужно…

– … и защити нас от всякого зла…

– …Domine exaudi vocem meam… эммм… fiant aures tuae int… intendentes…

– …мы постараемся не грешить, но сначала нам нужно выжить…

– … молим тебя…

– … Domine quis sustinebit…

– … помоги нам.

– Amen.

Друзья с надеждой заглянули в ведро, ожидая какое-нибудь чудесное знамение, но увидели лишь свои обеспокоенные лица. Вода осталась прежней.

– Другого выхода нет, – вздохнул Уолтер. – Что ж, открываем дверь.

* * *

Они отодвинули тяжеленный стол и приоткрыли дверь, сначала на полпальца, потом распахнули ее, следуя принципу «пришла беда – отворяй ворота». В коридоре их ждали. Вампиры с кислыми минами разглядывали импровизированный крест на полу, но перешагнуть через него никто не решался. Изабель среди них не было. Уже одно это обстоятельство вызвало бурный прилив радости.

Без дальнейших рассуждений Уолтер плеснул в них водой из ведра. То был единственный шанс если не выиграть битву, то хотя бы уравнять шансы. Святая вода выведет из строя несколько вампиров и нагонит страху на остальных, зато простая… Раз обычные вампиры так и дышат злобой, то злобу мокрого вурдалака можно смело помножить на десять.

Первые крики были для Уолтера столь же сладостны, что и ангельские хоры.

Дико завопив, один из вампиров покатился по полу, хватаясь за обожженную щеку. Зеленоватая кожа разом покраснела, вспухла, покрылась огромными влажными волдырями, из которых, как из гейзеров, повалил пар. Еще несколько вурдалаков завыли в унисон, потрясая дымящимися руками. В толпе началась суматоха.

Однако те из них, что стояли дальше всех, успели переместиться в авангард. Намерения у них были серьезные. К Уолтеру потянулись когтистые руки, которые, впрочем, быстро отдернулись. На подмогу жениху бросилась Эвике, скрестив перед собой две серебряные ложки. Один из нападающих помедлил и сразу же схлопотал ложкой по руке, будто мальчишка, посягнувший на сахарницу. На запястье заалел ожог. Визг в коридоре сделался громче и гуще.

Из кухни показалась и Жужи, волоча полупустой мешок с картошкой. Отшвырнув ведро, опять же в толпу, Уолтер перехватил мешок и потянул девочку за собой. Пора ретироваться. Теперь, когда от кровожадной толпы их отделяла лишь лужа на полу, да кресты из ложек и ножей, соотношение сил вновь стало неравным.

Враги тоже это поняли. Некоторые еще лежали на полу, уткнувшись в колени и поскуливая, но те, что посообразительней, начали двигаться вперед, лавируя между лужицами. Как только Эвике ткнула ложками в их сторону, они опустили глаза, но не остановились.